zautok

Становясь на такую точку зрения, т.е., с одной стороны, веря, что «страданье - великий учитель», а с другой, признавая стремление к идеалу целью человеческой жизни, Жуковский высказывает иногда сожаление, что «наше горе земное не долго». Романтик здесь, как видим, является защитником прямо стоического взгляда на все несчастья и страданья, которые только могут постигнуть на земле человека. Но мы обязаны с достоинством сносить не только горе, но также счастье. Не нужно забывать, что «судьба и в милостях мздоимец» и что для совершенствования, - «когда в несчастьи рок откажет», - полезно «самому призвать себе страданье» («Поликратов перстень»). Одним словом, и жизнь, и весь мир прекрасны, страданья же не только не противоречат этому, но, возвышая человека, указывают именно на то, что «жизнь нам земная священна». Этот взгляд Жуковского на мир и на бытие вообще есть главный пункт в его мировоззрении.

Но романтическое понимание смысла жизни придает известный характер решениям и всех других вопросов, подобных предыдущему. Идеи романтизма руководят Жуковским и тогда, когда он начинает говорить о самом существе человека, когда он переходит от таких проблем, как смысл жизни, к вопросам более частного характера. Как сейчас увидим, решения этих вопросов только подтверждают основную идею романтизма Жуковского, именно, что жизнь прекрасна, и служат не более, как дальнейшим ее развитием.

Итак, кто же я ? - спрашивает себя Жуковский. Я - человек и вследствие этого у меня «святейшее из званий». Легко из этого понять, что Жуковский высоко ставил человеческие достоинства, ценил наши способности и был совершенно чужд пресловутым, часто самим себе противоречащим взглядам материалистов и вообще скептиков на человеческую природу. Жуковский не сказал бы о себе в противном случае :

При мысли великой, что я - человек,

Всегда возвышаюсь душою.

zautok

В истории «философии ХVIII ст.» мы находим странное преувеличение мыслителями ценности человеческого разума. Дело дошло до того, что в эпоху первой французской революции стали проповедовать, в противовес католицизму, культ разума, устраивая в честь последнего целые празднества. Руссо, как главный противник рационалистической философии, стал, наоборот, признавать верховенство за чувством; он отрицательно отнесся как к самому разуму, так и к его произведениям. Получилось две противоположные точки зрения на ценность главнейших душевных способностей человека - ума и сердца. Жуковский, признавая немалое значение за деятельностью разума, остался противником рационализму, равно как, считая чувство за высшую способность человека, далеко не сочувствовал романтизму a la Руссо. В мировоззрении Жуковского смягчились все наиболее резкие крайности романтизма. Наш писатель был слишком оптимистом, чтобы отрицательно относиться к какой бы то ни было области духовного мира человека, чтобы не признавать ее целесообразность. «Все в жизни к великому средство». И вследствие того, что цель нашей жизни есть что-то «великое», и средства, ведущие к ее достижению, должны также считаться за «священный дар свыше». Сердце Жуковский ставил однако выше ума, хотя, как сказано, и за последним признавал большое значение. Чувство придает жизни высший смысл. «Лучшее наше добро», говорит сам Жуковский, «есть наше сердце и его чистые чувства». Мы не можем найти удовлетворения в «быстрых радостях» и «ложных мечтах», ибо все это смертно. Оно только научает нас «утрачивать верные блага свои», научает презирать и самую жизнь. Но, судя по тем особенностям, которые присущи самому существу человека, которые лежат в самой его природе, мы созданы для блаженства, для поклонения всему святому и для достижения идеалов. Но где же оправдание всех наших поисков за правдой, если на земле все мимолетно, все может быть разрушено смертью в одно мгновение ? Единственно, что не боится судьбы, что есть «истинные блага сердца», это - «любовь и сладость возвышенных мыслей». Любовь есть самое высокое наслаждение, и только при ее наличности мы счастливы. Любовь, соединяющая родственные души, несмотря на свою кратковременность, сообщает человеку новые силы и заставляет его, подняв в небесные сферы божественного счастья, понять всю «великость творения». Любовь открывает нам новые, неведомые до нее области, при свете ее живительных лучей мы освобождаемся от пошлости обыденной жизни, мы получаем возможность насладиться тем, что вечно и воистину прекрасно. Святое чувство любви очищает человека, и оно необходимо, ибо для того, чтобы быть счастливым, нужно «быть достойным счастья» («Песня», 1813 г.).

Любовь, вместе с скорбью и страданием - самые главные мотивы поэзии Жуковского. Но эта любовь есть нечто совершенно отличное от того, что мы обыкновенно понимаем под этим словом. Это, говорит Белинский, «скорее не любовь, а потребность, жажда любви, стремление к любви, и потому любовь в поэзии Жуковского - какое-то неопределенное чувство». Это

Уныния прелесть, волненье надежды,

И радость и трепет при встрече очей,

Ласкающий голос - души восхищенье,

Могущество тихих, таинственных слов,

Присутствия радость, томленье разлуки.

zautok

Такое значение чувства любви становится еще более важным, если человек, согретый ее дыханием, начинает верить в вечную любовь, которая не прекращается до смерти («Рыцарь Тогенбург»), которой нет конца и за гробом («Жалобы Цереры»). Встретившему взаимность в своей любви человеку становится более легким земной путь и стремление к «возвышенной цели». «Кто раз полюбил, тот на свете уже одиноким не будет». Даже имея перед собою объект своей любви реально уже переставшим существовать, такой человек все-таки счастлив. Ведь

Для сердца прошедшее вечно,

Страданье в разлуке есть та же любовь,

Над сердцем утрата бессильна.

Таково отношение Жуковского к чувству любви. Но область сердца, как уже сказано, есть именно та область, которою романтик живет по преимуществу. Углубляясь постоянно в самого себя, обращая все свое внимание на личную внутреннюю жизнь, он как бы забывает все окружающее и мыслит только о прошедшем, которое принесло ему счастье, или о будущем, где все «светлое былое» возвратится. Жуковский жил исключительно прошедшим и будущим. «О милое воспоминанье ! » - восклицает он в стихотворении «Мотылек и цветы», где говорится, как мотылька привлекают «цвет воспоминанья» и «цвет сердечной думы»,

О милое воспоминанье

О том, чего уж в мире нет,

О дума сердца - упованье

На лучший неизменный свет.

Блажен, кто вас среди губящего

Волненья жизни сохранил

И с вами низость настоящего

И пренебрег, и позабыл !

Подобное значение воспоминания признает только романтизм, только романтики, как наш Жуковский.

zautok

Говорят, что в жизни каждого человека бывает романтическая эпоха. Говорят еще, что это есть время ранней юности, «когда человек живет преимущественно сердцем». Действительно, идеализм в той или другой форме всегда есть принадлежность юноши и даже существует специальный термин - «юношеский идеализм». Но в высшей степени странно, когда говорят, что романтическое настроение присуще только молодым людям, странно, что пугают каким-то разочарованием в жизни, которое непременно следует за эпохой романтизма. Ведь фаустовский вопрос «откуда ?» и «куда ?» встает неумолимо над каждым мыслящим человеком и при том совершенно независимо от того, юноша он или взрослый. Неумолимо встает он и гложет до тех пор, пока не найдешь на него истинного ответа. Но попробуйте решить эти вопросы (о необходимости их разрешения я не говорю) без посредства метафизики. Это вам не удастся. Вы будете метафизиком, вы будете идеалистом. А будучи идеалистом и станете романтиком. Романтизм, конечно лишенный всех своих крайностей, есть единственное мировоззрение, которое способно удовлетворить ищущего истины человека. На протяжении всей сознательной жизни человечества появлялось немало философов, из которых почти каждый строил свою философскую систему. Но эти системы могли только удовлетворить одно-два, много три поколения. Появлялись другие системы, которые опровергали предыдущие, и принятие этих последних делалось уже невозможным. Вся история философии представляет ряд попыток понять непостижимое, объяснить для нас необъяснимое. Иногда кажется, что будто бы один философ и справедливо рассуждает, но, прочтя другого, не знаешь к кому из них пристать. Да где же, наконец, истина ? - спрашивает утомленный в поисках за правдой слабый человеческий разум. - И что есть эта истина ?

zautok

И тихо всплывают в уме фантастические, воздушные образы грустно-задумчивой поэзии Жуковского, певца тоски и страданья... Тихо проносятся эти чудесные образы, освещенные волшебным сиянием таинственной луны, сотканные из быстрых лучей заходящего счастья, лучей с «знакомой, но тайной страны». И чувствуется невольно близость этого поэта-романтика, в чудных стихах воспевшего грустное, тихое, застенчивое и ожидающее только одного дорогого взгляда чувство любви, человека, стремившегося туда, где нет страданья, где воздух напоен божественными звуками вечного и неразрушимого счастья, где все прекрасно, где нега и добро, где красота и совершенство.
/А.А.Тахо-Годи,/"Романтические идеи в элегиях и балладах Жуковского"

Alisa

Памятка писателям

Народ, мое очередное к вам обращение :)

Знаете, выработалась у меня такая привычка еще с университетской скамьи: читать книги с карандашом в руках. Сижу - и галочками отмечаю ошибки. И когда количество ошибок в одной главе зашкаливает за десять, возникает непреодолимое желание начать немедленно грязно ругаться. Нет, я понимаю, что люди, не получившие должного гуманитарного образования, о многих вещах просто не знают, но редакторы-то куда смотрят, мне интересно знать?.. Или они, дабы время сэкономить, читают испытанным филологическим методом - по диагонали через три страницы?.. В общем, народ, кто публикуется или мечтает об этом - не стоит во всем полагаться на редакторов и корректоров - мол, напишу, как пишется - а там - причешут, исправят! Учитесь сами писать правильно - и я не про орфографические ошибки или опечатки говорю. Есть масса других вещей.
Например:

-- Отвыкший глядеть вдаль взгляд. - Для тех, кто не в курсе, это называется тавтологией, в данном случае, корневой. Тавтология - это употребление в одном предложении однокоренных слов. Самые распространенные примеры: глядел взгляд, спросить вопрос, тренировал тренер, горячий хот-дог (здесь: скрытая тавтология - хот - и так "горячий"), подарить подарок, обрызгать брызгами, выход из безвыходной ситуации, цветы цвета меда и пр.

-- Слово "был". Кто-то мне говорил - есть три правила, коим должен следовать любой уважающий себя писатель. Два я забыла, а вот одно - про употребление слова "был", запомнила. Так вот, граждане, чем меньше вы будете употреблять это слово - тем лучше для вас. На самом деле, встречающийся на каждой странице, а то и в каждом абзаце глагол "был"- просто бесит. И, в первую очередь, указывает на скудный запас слов автора. Столько есть синонимов этого слова...

-- Успел подумать и понять о своей роковой ошибке. Самая распространенная ошибка - несогласованность второстепенных членов предложения с главными. До чего же любят некоторые налепить рядышком несколько глаголов и согласовать придаточное или второстепенный член предложения - с последним сказуемым...

-- В связи с предыдущим - очень часто встречается и несогласованность падежных форм. Самое любимое народом выражение он был великий человек. Он был (кем?) великим человеком.

-- От этого волосы стыли в жилах. Забавно, правда? Это называется - контаминация или нарушение лексической сочетаемости. Люди, если не знаете, как точно звучит тот или иной фразеологизм - лучше не трогайте его! А то ведь любит же народ выпендриться и получается, что сердце кровью разрывается, а люди кубарем сыпятся из седел. Впрочем, подобное встречается и без участия фразеологизмов. Как вам нравится, например, снимать аренду или выносить диагноз? Понятно, что если снимать - то дом (или арендовать его), а диагноз - можно поставить, а вынести - вопрос на обсуждение или ведро мусора на ночь. В общем, это - нарушение типичной сочетаемости.

-- А есть и такое - темный мрак, пожилая старушка... Это - плеоназм - соединение в высказывании близких по смыслу слов. Самый убойный пример, который я знаю - это мертвый труп лежал в коридоре и не подавал признаков жизни.

-- Частенько встречается и такое - человек просто не знает точного смысла слова, но все равно его употребляет. Вот и получается, что Польша была четвертована на три неравные половины, а работу преподавателя некоторые совмещают с должностью педагога.

Alisa

(продолжение)

-- Есть еще такая штука, как повтор. Замечено в употреблении предлогов - проезжавших по бегущей по границе леса дороге, местоимений посмотрел своими глазами и поправил свою одежду и пр. Особенно народ любит повторяющиеся конструкции - когда что ни предложение - то с "который" или "что"... А уж как уважает местоимение "это"!..

-- Не знаю даже, как это обозвать - просто мое личное наблюдение :) так вот - очень уж некоторых тянет нагромождать друг на друга слова! Сравните: искаженное от боли лицо и искаженное болью лицо, он стал медленно подниматься со стула и он медленно поднялся со стула. Зачем громоздить друг на друга два-три слова, если его можно заменить одним и сохранить прежний смысл? Особенно нежно люди любят, как я заметила, слово "стал"...

-- Еще одна вещь - когда в фэнтезийном мире сплошь и рядом встречаются современные словечки типа "ток", "машинально", "автоматически" и, не дай бог, "дежа вю", "пармезанский салат", "оливье", опять же ... Ну, откуда, спрашивается, там взяться машинально сказал он, если в том мире и машин-то нету?! И уж тем более - французского языка?! Исключение - когда в мир попадает наш человек и начинает там наяривать. И то - только если повествование ведется от первого лица. А в остальном - люди, следите за своей речью!

От себя могу сказать - да, и на старуху бывает проруха, сама могу таких ошибок налепить, что аж неудобно становится - вроде бы филолог, а такое творю... Но - одно дело знать и ошибаться, когда, перерабатывая написанный текст, исправлять все самостоятельно, но совсем другое - не знать, но ошибаться - сам и не увидишь, и не исправишь. И не надо мне говорить - мол, меня этому в институте не учили, я вообще технарь и для чего тогда вы нужны, если я и сам все знать буду... Мы, граждане, литературу делаем :) и потому азы грамотности письменной речи знать должны!

P.S. Примеры взяты как из моей старой тетради по ортологии, так и из книг некоторых авторов, и кто себя узнает - просьба не обижаться :)

© Лаки (Laky2004@mail.ru.)

Alisa

Рукописи не горят, а пылятся или двенадцать разгневанных критиков

Юмористическая зарисовка на тему «критика начинающего писателя». Источник Г. Гуревич “Карта страны фантазий”:

Рассказывают – а документально подтвердить не удалось, – что лет сто назад в редакцию одного из зарубежных молодежных издательств пришел человек с курчавой бородкой начинающего геолога и положил на стол пухлую рукопись, переписанную от руки в одном экземпляре (пишущих машинок еще не было).

- Вот сочинил, – застенчиво пробормотал автор. – Нечто фантастическое. В общем, о подводной лодке, могучей такой, быстроходной, неуязвимой. Мечта, так сказать, о человеке, владыке океана, трех четвертей планеты, неиспользуемых…

Редактор прочел. Что-то ему понравилось, что-то показалось непривычным. Одобрить или отвергнуть он не решился. Предпочел переложить ответственность на авторитетных критиков-специалистов. Пригласил двенадцать внутренних рецензентов, опытных, образованных, со вкусом. И вот что они сказали.

1-й критик (с таблицами логарифмов в руках). Ничего не выйдет, господа, заявляю решительно! Мечта хороша, когда она мобилизует на нужное дело, а не хватает в сторону. Пусть фантастика, но фантастика должна быть научной. Автор же не в ладах с основами науки. Под водой, господа, большое давление, автор этого не учел. Я взял его цифры и произвел расчет. Обшивка из листовой стали, толщиной в пять сантиметров, с сопротивлением разрыву в 2000 кг/см2, будет раздавлена при первом же погружении. Вот мои вычисления, можете проверить каждую запятую. Честный человек не может не признать, что подводная лодка – миф. Ставить перед молодым читателем невыполнимые цели – недобросовестно.

Редактор. Значит, плавать под водой невозможно? Сама тема порочна?

l-й критик. Нет, я не отрицаю добрых намерений автора. Но он приступил к писанию поспешно, не познакомившись с трудами специалистов, с моим патентом прежде всего. Под воду надо спускаться не в хрупкой и небезопасной подводной лодке, а в стальном шаре, привязанном к судну канатом. Несведущий автор легкомысленно стал на сторону ретроградов, зажимающих мое изобретение. Обещал увести вперед, в будущее, но оказался в хвосте вчерашней техники.

2-й критик (оторвавшись от папок с выписками). Господа, я решительно возражаю! Не следует рассматривать художественное произведение как заявку на патент. Литература есть литература, это правдивое изображение жизни. Но в том-то и штука, что правды тут нет ни на сантим. Автор вводит нас в заблуждение; все, что он пишет, высосано из пальца от первой страницы до последней. Даже от первой строчки. Вот он сообщает, будто бы в 1866 году появилась некая таинственная подводная лодка, приводит названия судов, встретивших ее, ссылается на свидетельство газет, на статьи в научных журналах. Я внимательно просмотрел подшивки, – статей, упомянутых автором, нет. Прочел списки Ллойда, – названных судов не существовало в природе. Запрашивал специалистов, – они в один голос говорят, что техника вообще не могла создать подводный корабль в 1866 году.

Автор (с возмущением). Вы не разобрались! Я писал фантастику.

2-й критик. Нет, я отлично разобрался. Но фантастика должна быть достоверной, то есть вполне реальной и правдивой. Здесь же мы имеем дело с беззастенчивой мистификацией.

3-й критик (с непроверенными тетрадями в тяжелом портфеле). Мой уважаемый коллега забывает, что есть разница между энциклопедией и романом. В романе допускается вымысел. Подводная лодка – только условный прием, позволяющий показать юному читателю подводный мир. Но фантастика должна быть познавательной, господа. Кое-что автор дает, не отрицаю, сообщает некоторое количество географических сведений, излагает классификацию морских животных, правда неполную и устаревшую. Но наряду с этим он навязывает нам антинаучные, совершенно неоправданные сведения об острове на Северном полюсе, о тоннеле под Суэцким перешейком, о городе на дне Атлантического океана. К чему эти выдумки? Они только вводят в заблуждение юного читателя. Рукопись надо очистить от всего недостоверного, непроверенного, тогда она станет познавательной и полезной.

Alisa

(продолжение)

4-й критик (бравый старик с прямой спиной). Нет, господа, не будем путать роман и учебник. Полезные сведения дети получат в школе, литература воспитывает характер. Какой характер? Героический. Героичной должна быть фантастика, увлекательной и занимательной. Покажите молодому читателю привлекательность подвига, дайте ему образец, достойный подражания, научите действовать смело, решительно и находчиво. И тут у меня большие претензии к автору. Его персонажи позволяют чуть не год держать себя в плену, не пытаясь даже захватить судно подводного капера. Конец надо переделать. Пусть герои спасают лодку, экипаж запирают, захваченное судно приводят в ближайшую военную гавань Франции…

5-й критик (в мундире). Тут кто-то правильно говорил, что литература – это правдивое изображение жизни. Именно так. А фантастика – это правдивое изображение жизни в будущем. Достоинство фантастики – в точном предвидении. Но где точность в данном случае? В 1866 году плавает по морям подводная лодка, такая совершенная, какую не построят и через сто лет. Я вообще не понимаю, как это автор, не будучи ни академиком, ни государственным деятелем, берет на себя смелость предвидеть на сто лет. В молодости надо быть скромнее, взять себе задачу посильную. Не высасывать из пальца, что вздумается, а познакомиться с проектами судов, заложенных на стапелях, – не обязательно подводных. В будущем году их спустят на воду, и, напрягая творческое воображение, художник мог бы изобразить первое плавание, скажем из Бреста в Алжир. Предвидение было бы почти точное.

6-й критик (толстая дама в мелких кудряшках). Господа, господа, вы все неправы! Точность – удел ученых сухарей, а научная фантастика – это литература светлой мечты. Кто посмеет ставить преграды мечте? Ну, конечно, никто! Но давайте рассмотрим, на что направлены мечты автора? Некий международный бандит, скрывающий свою подлинную фамилию, носится по океанам, устраивая кораблекрушения. Кто решится теперь отправиться в морское плавание? Зачем-то устрашают читателя, пугают опасностями, притом же несуществующими. А фантастика, господа, пишется для наших милых детей, самых замечательных и самых любознательных в мире. Научная фантастика должна быть романтичной. Мечты же автора хищны, кровожадны и натуралистичны. Не могу без содрогания вспомнить омерзительные подробности, которые он смакует: отрубленные щупальца, словно змеи, извиваются в потоках крови и черной жидкости. Потерявшие человеческий облик герои всаживают оружие в мясо несчастных спрутов. Моя дочка прочла это и всю ночь кричала во сне. Нет, такая книга только запугает наших милых детей, убьет в них светлую мечту о прогулках по подводным лугам, среди всяких там морских лилий и золотых рыбок.

4-й критик. Мадам, в нашем доблестном флоте не нужны трусы, падающие в обморок при виде крови. Один моряк сказал мне: “Вы рисуете жизнь матроса сплошным праздником: танцы, увольнительные, свидания… И ко мне на судно идут любители танцев, их укачивает в легкую рябь. Мужество воспитывайте, а не любовь к букетикам!”

Alisa

(продолжение)

7-й критик (из бюро патентов). Не ново, не ново, не ново! Фантастика должна быть фантастичной, господа, должна быть крылатой. Ее призвание – обогащать мир новыми идеями. Но разве подводная лодка – новинка? Фультон предлагал субмарину еще императору Наполеону, подводный колокол опробован еще в XVI веке, путешествие на дно морское описано еще в античных мифах о Посейдоне. Лучше переиздавать классику, чем перепевать ее. Автор повторяет сюжеты тысячелетней давности. А фантастика где? Уж если сейчас описывать путешествие в глубины, надо спускаться не на дно, а под дно, тысячи на три километров.

8-й критик (с портфелем, откуда выглядывает белый халат). Нет, дорогой автор, дело не в рекордах. О трех километрах написать труднее, чем о трех тысячах. Вы и так чересчур легковесны. Все у вас получается так просто: пришел, увидел, победил. Зачем же обманывать читателя пустой надеждой на легкий успех? Нет, вы изобразите трудности. Дайте пот и мозоли! В открытии главное не результат, а его история. Опишите становление, рост, творческие мучения. Фантастика должна показывать творческий процесс. Видим мы в вашей вещи творчество? Нет, все оно за кулисами. Где-то на неведомом островке скучающий принц от нечего делать сочиняет проект, рассылает заказы, раз-два – готово, сел в подводную яхту и фланирует по белу свету. И автор хочет уверить нас, что таким способом делаются великие изобретения!

9-й критик (в черной шапочке на седых кудрях). Господа, мы как-то забываем, что обсуждается произведение искусства – работа, претендующая на честь быть художественным произведением, литературой. Но что такое литература? Человековедение. Какова ее задача? Показать характеры в столкновении, в развитии. Есть тут развитие образов, есть характеры вообще? Один-единственный безличный безымянный капитан, этакий байроновский корсар, плоский, прямолинейный, статичный. Остальные действующие лица – не характеры, а схемы с метками для распознавания: профессор, слуга, канадец. Их задача – вести научный конфераннс, показывать друг другу рыб и осьминогов. Рыбы описаны ярко и выпукло, люди плоски. Произведением литературы все это считать нельзя. Фантастика должна быть человековедением прежде всего.

Автор (упавшим голосом). Но это фантастика. Особый жанр.

9-й критик. Не слыхал о таком. Знаю прозу, поэзию, комедию, трагедию. Жанры установлены еще в Древней Греции. Отсебятина тут неуместна, молодой человек.

10-й критик (в костюме, сшитом за границей). Господа, самого главного еще никто не сказал. Литература – это наше оружие. И как всякое оружие, научная фантастика должна быть воинствующей, острой, должна бить в цель точно и своевременно. Автор же отвлекает от насущных задач современности. В то время как наш флот с такими усилиями и затратами оснащается новейшими паровыми машинами, автор рассказывает какие-то сказки о мнимых подводных лодках, для которых и бури не страшны. Призывает нас сидеть сложа руки, пока появится его мифическое изобретение.

Администратор запретил отвечать гостям на сообщения! Для регистрации пройдите по ссылке: зарегистрироваться