Светлана

Юрий Ряшенцев

***
А зиме-то конец, отвечаю своей головой.
У малиновой церкви большой разговор с голубой.

В небесах, как салют, зависает заряд голубей.
Неохота считать, сколько лет впереди, хоть убей!

На весенней реке, там, где раньше купальня была,
зародили в воде колыхание колокола.

И цветная реклама в волне завиляла хвостом,
как невиданный в здешних местах то ли угрь, то ли сом.

Дальше будет весна. Дальше лето. А дальше… Дыши!
Эх, седому пропойце, тебе ли считать барыши?

Что гадать о грядущем… Молчим, сомневаемся, но
лишь секунду спустя — вот грядущее, вот же оно!

Лишь секунду спустя, а не где-то, когда-то, поздней…
Помолись о снегурочке легкой, седой берендей.

Светлана

Елена Шпигнер

***
Что останется после меня?
Стопка писем в простом целлофане,
Кучка файлов с дурными стихами
И нечитанных книжек гора.

Как всё станется после меня?

Проносясь над планетой Земля
В урагане космической пыли,
Крикну вам: «Вы меня не забыли?!»
А в ответ... тишина. Ти-ши-на.

Светлана

Владимир Шелест

Меж временами

Каждый миг выбирает прошлое –
в долгом будущем нет азарта.
Каждый мир умирает брошенным
на пороге
в прекрасное
завтра.

В настоящем живёт лишь зарево
снов, мерцающих меж временами.
Все мы завтрашним утром заново
повстречаемся
с прежними
нами.

В окна стукнется птица чёрная
сладкой боли,
и прочь, неверная.
В тон аукнется обречённое
уходящее
в ночь
мгновение.

Светлана

Михаил Галин

***
Когда зазвенит тишина,
Забытая в метрах квадратных –
Сиреневый сумрак окна
Запустит картину обратно.

И вновь деревенская Русь
Предстанет ожившему взору,
И снова до капли вольюсь
В дыхание этих просторов –

В поля, где шутить не резон,
Где ветер играет без правил,
Где лес приподнял горизонт
И зубчиком кромку оправил.

Опять я пойду без дорог
Знакомым непаханным лугом,
Скучавшим стручкам недотрог
Оставшись неведомым другом.

И синь, что всегда выше нас,
Окажется рядом в тот вечер,
Когда зазвенит тишина,
А я на звонок не отвечу…

Светлана

Геннадий Шпаликов

***
Ах улицы, единственный приют,
Не для бездомных –
Для живущих в городе.
Мне улицы покоя не дают,
Они мои товарищи и вороги.
Мне кажется – не я по ним иду,
А подчиняюсь, двигаю ногами,
А улицы ведут меня, ведут,
По заданной единожды программе.
Программе переулков дорогих,
Намерений весёлых и благих.

Светлана

Юрий Левитанский

***
Время белых стихов, белизна, тихий шаг снегопада,
морозная ясность
прозрачного зимнего дня,
византийская роспись крещенских морозов
на стёклах души,
как резьба, как чеканка – по белому белым –
дыши не дыши –
не оттает уже ни единый штришок на холодном
стекле.

Время белых стихов, эти белые строки,
как белые рощи,
зиянье резной белизны,
где случайные рифмы, как редкие вспышки
рубиновых ягод рябин,
хоронящихся в тень,
как снегирь, как синичка – на кончике ветки –
внезапно –
тень-тень! –
хотя речь тут совсем не о рифме,
нет, дело не в рифме,
и речь тут идёт не о ней.

Время белых стихов, эти строки,
всего только время и сроки,
мгновенье и час
обостренного зренья, последних прозрений,
последних надежд
и последних утрат,
это возраст души, это воздух предгорий
и горных вершин,
Эверест, Арарат,
где останки ковчега под снегом
с последним ночлегом
так просто уже рифмовать.

Это строгие строки классической прозы,
и белые розы у вас на окне,
и внезапные слёзы, причина которых не страх
перед чёрною бездной
и горным обвалом
куда-то несущихся лет,
а щемящий восторг перед чудом творенья
и чудом явленья на свет,
перед этой счастливой удачей –
однажды случайно возникнуть,
явиться
и быть.

Светлана

Лариса Миллер

***
Раствориться в пейзаже —
Что за дивная неть —
И о жалкой пропаже
Никогда не жалеть.

Раствориться и слиться
С тёмной птицей, вон той,
С этой талой водицей,
С красотой, лепотой.

Раствориться в пейзаже
Средь весенних полей,
И ни чёрточки даже
Не оставить своей,

Ни штрихов, ни колечек
От постылого “я”,
От настырных словечек
Вроде “мой и моя”.

Светлана

Римма Казакова

***
Стать вдруг собой, узнать себя
чужими чуткими губами,
чужими горькими глазами
свои бесстрашно ослепя.

Стать вдруг собой - в твоих руках,
дающих жизнь, дарящих имя,
знать, что обнимут, что отнимут
непонимание и страх.

Стать вдруг собой, дрожа, дыша
бездонностью высокогорной,
благословив душою гордой
незавершённость чертежа.

Стать вдруг собою - как тобой,
свой пульс приемля, как крещенье,
как причащенье, как прощенье
за то, что был проигран бой.

Проигран бой, с чужой судьбой,
чей приговор - такая милость, -
всем, что болело и томилось,
сливаюсь, - чтобы стать собой.

Светлана

Николай Заболоцкий

Гурзуф

В большом полукружии горных пород,
Где, темные ноги разув,
В лазурную чашу сияющих вод
Спускается сонный Гурзуф,
Где скалы, вступая в зеркальный затон,
Стоят по колено в воде,
Где море поет, подперев небосклон,
И зеркалом служит звезде, —
Лишь здесь я познал превосходство морей
Над нашею тесной землей,
Услышал медлительный ход кораблей
И отзвук равнины морской.
Есть таинство отзвуков. Может быть, нас
Затем и волнует оно,
Что каждое сердце предчувствует час,
Когда оно канет на дно.
О, что бы я только не отдал взамен
За то, чтобы даль донесла
И стон Персефоны, и пенье сирен,
И звон боевого весла!

1949

Светлана

Ирина Акс

И этот век...

молчания боюсь…

и этот век не мой…

Рудольф Фурман

Молчания боюсь, как гибели самой,
и тошно на душе, и душу слёзы душат...
Летят за годом год, и снова век немой,
немые времена, неслышащие уши.

Что нужно в жизни мне? Не золото, не медь,
а капелька тепла... Ох, снова не про то я...
Всю жизнь мечталось мне от счастья онеметь,
но жизнь моя хрипит иною немотою...

Администратор запретил отвечать гостям на сообщения! Для регистрации пройдите по ссылке: зарегистрироваться